Экс-министр финансов Литвы и еврокомиссар Альгирдас Шемета, который сейчас является украинским бизнес-омбудсменом, в интервью УНИАН рассказал, с какими проблемами сталкивается бизнес в Украине, что отпугивает иностранных инвесторов и какие изменения необходимы для улучшения бизнес-климата в стране.
Идея открытия в Украине Офиса бизнес-омбудсмена в качестве представителя интересов бизнеса в органах власти была озвучена весной 2014 года, и уже в мае 2015 года Офис начал свою деятельность во главе с Альгирдасом Шеметой, который был дважды министром финансов Литвы и еврокомиссаром. По словам Шеметы, за чуть более года работы Офис бизнес-омбудсмена помог украинскому бизнесу сэкономить 3,5 млрд грн. И это при небольшом штате в 15 человек и годовом бюджете в 1,5 млн евро. Возможно, можно было достичь и больших успехов, если бы в Украине было внедрено соответствующее законодательство. Его до сих пор нет. Базовый закон – об учреждении бизнес-омбудсмена – больше года «пылится» в стенах Верховной Рады. Впрочем, Альгирдаса Шемету, как он рассказал в интервью УНИАН, больше волнует беспрецедентно широкое применение уголовного права к бизнесу, что, собственно, отпугивает иностранных инвесторов. Хотя, первые ростки улучшения бизнес-климата есть.
Офис бизнес-омбудсмена работает в Украине более года. Каких ключевых результатов вам удалось достичь?
В первую очередь, в Украине создана площадка, с помощью которой бизнес может защищать свои законные права, не включаясь в разного рода коррупционную деятельность. Этот период – чуть более одного года – показал, что бизнес активно пользуется этой возможностью. К нам поступили 862 жалобы от бизнеса по самым разным вопросам. Нам удалось закрыть 375 расследований. Только прямой финансовый эффект нашей деятельности, связанный с возмещением НДС или отменой результатов проверок, штрафов, за этот период составил 3,5 млрд грн. Думаю, это значительная помощь бизнесу. Но наша работа не ограничивается финансовыми результатами – нам удалось добиться закрытия множества уголовных производств в отношении бизнеса, выдачи лицензий, разрешений и даже увольнения сотрудников государственных органов, которые нарушили права бизнеса. Думаю, бизнес почувствовал помощь, которую обеспечивает Совет бизнес-омбудсмена.
Вы сказали, что 70% рекомендаций бизнес-омбудсмена учитываются. Это очень высокий процент, беря во внимание специфику работы украинских госорганов. Скажите, вас боятся или уважают?
Это – международная практика. Работа омбудсменов в Европе и других развитых странах строится, в том числе, и на личном авторитете. Это, действительно, помогает достичь результата. Главное, чтобы эта традиция сохранялась. Я, будучи родом из Литвы, не буду работать в Украине до конца моей жизни. Назначая омбудсмена, очень важно, чтобы этот человек имел соответствующую репутацию. Авторитет – часть успеха. Еще одна часть успеха – профессионализм команды. Профессионализм служит залогом выполнения наших рекомендаций.
Принятие законопроекта об учреждении бизнес-омбудсмена, который прошел в парламенте первое чтение, повысит эффективность вашей работы?
На данный момент мы не имеем возможности затребовать конфиденциальные документы, документы для служебного пользования, документы с грифом «секретно». В некоторых сферах это нас лимитирует. В частности, при рассмотрении жалоб на тендеры, связанные с оборонными вопросами или вопросами безопасности. Закон позволит нам получить доступ к такой информации. Кроме того, закон обяжет государственные органы и чиновников сотрудничать с Советом бизнес-омбудсмена и давать мотивированный ответ на наши рекомендации – либо их выполнять, либо, если госорган не согласен, представить аргументы. На практике мы зачастую сталкиваемся с «отписками» – ответ на наши рекомендации приходит не по существу. Закон предусматривает административную ответственность в отношении тех, кто предоставляет такие ответы. Закон так же предусматривает элементы защиты наших действий. Мы расследуем не только случаи, связанные с налоговой службой. Очень много жалоб приходит на действия прокуратуры, Национальной полиции, СБУ. В законе предусмотрены четкие гарантии, чтобы эти структуры не могли действовать против нас, когда мы начинаем расследование. Это – самый важный момент, который предусмотрен в законопроекте действующей редакции.
Офис был создан при предыдущем правительстве.Изменилась ли работа бизнес-омбудсмена с приходом нового состава Кабмина во главе с Владимиром Гройсманом?
Главная оценка моих отношений с любым правительством – результат, которого удается достичь. Нынешнее правительство сделало очень серьезное заявление о выполнении системных рекомендаций, которые мы предоставили. В скором времени состоится встреча на уровне премьер-министра по самым острым проблемам, с которыми сталкивается бизнес. Конечно, все рекомендации нужно реализовать. Когда будет конечный результат, тогда можно будет сказать точно о взаимоотношениях. Я вижу позитивные моменты в восприятии того, что мы предлагаем, и в работе над тем, что мы предлагаем.
Самое большое количество жалоб бизнеса поступает на Государственную фискальную службу. Удачным ли является ваше сотрудничество?
С точки зрения выполнения наших рекомендаций результат говорит сам за себя – 72%. Но это не значит, что в ГФС нет проблем. Мы в своем системном отчете выписали конкретные предложения по изменению системы администрирования налогов для решения многих проблем. Некоторые из наших рекомендаций были учтены во время принятия изменений в Налоговый кодекс в конце прошлого года. Например, если есть какие-то незначительные помарки в декларации или других документах, то штрафы и иные санкции не накладываются. Но самые важные наши предложения на данный момент находятся в разработке. Это связано с созданием электронного кабинета налогоплательщика. Кроме того, необходимо изменить процедуру апелляции. Если все пойдет так, как мы рассчитываем, то в рассмотрение апелляции включатся независимые эксперты, в том числе, представители нашей организации. Также мои сотрудники участвуют в разработке изменений налогового законодательства, которые связаны с возбуждением уголовных производств против бизнеса налоговыми органами. Мы предложили, чтобы уголовное производство могло быть возбуждено только после того, как закончилась процедура апелляции, чтобы не было так, как сейчас часто бывает – только провели проверку и сразу открывают уголовное производство. Бизнес выигрывает апелляцию, выигрывает суды, а уголовное производство в отношении его висит. Наши предложения также включают изменение порога, при котором наступает уголовная ответственность в случаях уклонения от уплаты налогов. При принятии Налогового кодекса этот порог составлял 609 тыс. грн, или 59 тыс. долл. В связи с девальвацией гривни он опустился до 27 тыс. долл. Значительная часть отношений между налоговыми органами и бизнесом является объектом возможного возбуждения уголовных производств. Я честно скажу – еще не видел в своей долгой практике, чтобы так широко использовалось уголовное право по отношению к бизнесу. Да, мы не можем говорить, что все с бизнесом в порядке. Есть и теневая экономика, есть и конвертационные центры, с которыми действительно нужно бороться. Но мы очень часто встречаемся с тем, что уголовные производства возбуждаются в отношении самых прозрачных бизнесов. Это связано с какими-то конкурентными действиями, с превышением полномочий силовыми структурами, налоговой милицией. Сейчас готовятся изменения в законодательство, чтобы свести к минимальному уровню злоупотребления силовых структур. Проекты законов рассматриваются в Верховной Раде. И если они будут приняты, то значительно улучшат ситуацию в этой сфере.
Вы также разрабатывали системные рекомендации по взаимодействию силовых структур и бизнеса. Какие из них были учтены?
Вы, наверное, хорошо знаете, что очень часто уголовные производства против бизнеса возбуждаются по факту. И пока не предъявлены обвинения участники процесса практически не имеют никаких процессуальных прав. Этим очень часто злоупотребляют, и мы предложили упорядочить эту сферу, чтобы в начале расследования участники процесса, с которыми соприкасаются силовые структуры, имели права и могли их использовать. Кроме того, мы предлагаем проводить обязательную видеозапись процедуры обыска, потому что к нам очень часто бизнес обращается с жалобой на значительное превышение полномочий – изъяты документы, которые не подлежали изъятию, опрашиваются люди, которые не должны опрашиваться и тому подобное. Такой простой инструмент как обязательная видеофиксация помог бы избежать подобных ситуаций. Я очень рад, что ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития) активно вошла в эту работу и готова предоставить нам помощь в выполнении рекомендаций. Уголовное законодательство очень чувствительно, нужно позитивное восприятие его изменений всеми участниками уголовного права. Я, например, считаю, что многих иностранных инвесторов просто отпугивает такое широкое использование уголовного права. Крупные компании еще могут себя защитить, но если мы говорим о среднем бизнесе, то такая ситуация его просто останавливает при рассмотрении возможности инвестирования.
Не могли бы вы рассказать о наиболее показательных случаях из вашей практики?
Одно из первых наших расследований связано с крупной международной компанией, в которой со значительным нарушением процедур проводился обыск в ходе уголовного производства. В результате наших действий Министерство внутренних дел извинилось перед иностранным инвестором. Мои люди сказали, что это было первое публичное извинение силовых структур перед бизнесом. Сегодня я подписал результаты расследования жалобы малого бизнеса из Киева, который в течение полутора лет не мог получить разрешение на выбросы. Нужно было сделать экспертизу и продлить разрешение. Длительное время киевская администрация упиралась и не продлевала разрешение. Я лично встречался с мэром Кличко по этому вопросу. В конце концов, положительное решение было принято. Защита малого бизнеса всегда очень вдохновляет. У нас были случаи открытия уголовного производства по факту увольнения сотрудника с предприятия. Странно, что это вообще является объектом уголовного права. Можете себе представить, что в одном из таких случаев было арестовано 45 компьютеров, предприятие было полностью парализовано. После нашего вмешательства сначала вернули половину компьютеров, и лишь потом – остальные. Был случай с компанией «Нибулон». Она выиграла международный арбитраж, но очень долго решение арбитража не внедрялось украинской правовой системой под разными предлогами, откладывались судебные рассмотрения. Мы не вмешиваемся в решения судов, но есть разумное время рассмотрения этих вопросов. После нашего вмешательства суд состоялся и было принято решение в пользу «Нибулона». Это очень важно с точки зрения международной репутации страны.
Среди ваших расследований были довольно резонансные. В частности, история с жалобой дистрибьютора алкогольных напитков на завладение его активами одним из народных депутатов.Не могли бы вы рассказать об этом?
Все, что можно было сделать в рамках полномочий Офиса, мы сделали. Провели расследование. На первый взгляд то, что произошло, – продажа «с молотка» фабрик, которые стоят миллионы, за несколько сотен тысяч гривен. Там имели место банкротство и распродажа имущества. Но все организовано было таким образом, чтобы в аукционе участвовали только конкретные лица. Думаю, что это вопиющая, резонансная ситуация. Мы передали дело в Национальное антикоррупционное бюро. Я общался с господином Сытником (главой НАБУ), они начали расследование.
Ваши сотрудники применяют практику присутствия на судебных заседаниях. Это заставляет судей придерживаться процессуальных норм?
Думаю, это дисциплинирует. Конечно, мы не имеем права вмешиваться в решения судов. Но мы провели глубокое расследование и составили свое мнение о ситуации. Жалобщик в праве использовать результаты нашего расследования, защищая себя в суде. Если судья разрешает, то мы высказываем мнение, к которому пришли в ходе расследования. Это служит дополнительным аргументом для объективного рассмотрения дела.
Если посмотреть на статистику направляемых вам жалоб, то абсолютное большинство поступает из Киева.Планируете ли вы расширение своего присутствия в регионах страны?
Нас полностью финансируют международные доноры, у нас четкий бюджет – 1,5 млн евро в год. Финансы, которыми мы располагаем, заканчиваются в марте следующего года. Сейчас идут переговоры о финансировании до 2020 года. Международные доноры хотели бы видеть постепенное включение украинского государства и украинского бизнеса в финансирование Совета бизнес-омбудсмена. Это полностью украинская структура, и, конечно же, доноры не могут финансировать такую организацию бесконечно. Постепенное включение государства и бизнеса было бы разумным. С учетом нынешнего размера бюджета мы не имеем физической возможности расширяться в регионы. Доноры нам разрешили некоторое расширение самого Офиса, сейчас у нас идет процесс интервьюирования дополнительных сотрудников. Всего мы сможем принять на работу семь человек. Это поможет более равномерно распределять расследования. Чтобы вы понимали – на каждого нашего следователя приходится одновременно около 30 открытых дел. Что касается будущего, то Европейский банк реконструкции и развития согласился, что Совет бизнес-омбудсмена должен быть несколько увеличен. Это зависит от решения доноров, поскольку связано с некоторым увеличением бюджета. Относительно популяризации, то я посетил уже 15 регионов, начиная от линии соприкосновения – в двух километрах от Донецкого аэропорта и заканчивая Львовом, Ривне, Луцком. Например, после моего визита в Житомир практически удвоилось количество жалоб из этого региона. Я сомневаюсь в возможности иметь региональные офисы, если украинское государство и украинский бизнес не начнут участвовать в финансировании организации. С другой стороны, при помощи современных технологий мы можем прекрасно коммуницировать с бизнесом из различных регионов.
Как адвокат бизнеса в нашей стране вы можете оценить динамику бизнес-климата за последний год?
Думаю, что бизнес-климат улучшился. Это мы видим по структуре жалоб, которые к нам приходят. В начале нашей деятельности мы получали довольно много жалоб на регистрацию бизнеса. Сейчас мы их практически перестали получать. Такой важный вопрос как открытие бизнеса и регистрация имущественных прав практически решен в стране. Значительное количество жалоб связано с возмещением НДС. Но в последнее время мы наблюдаем сокращение количества жалоб по текущему возмещению. Остается проблема с долгами за прошлые годы, эти жалобы продолжают поступать, но ситуация в этой сфере улучшается. На недавней встрече премьер-министра с бизнесом я обратился к премьеру с предложением решить, в конце концов, проблему с долгами. Еще один момент – выполнение наших рекомендаций. Когда я начинал работать в Украине, не думал, что нам удастся достичь такого результата – в среднем 70% наших рекомендаций выполняются государственными органами. Если говорить о Государственной фискальной службе, на которую приходится наибольшее количество жалоб, то там выполнение составляет 72%. Лучший результат у Минюста – 76%. Взаимоотношения с государственными органами довольно эффективно налажены. Конечно, есть и исключения, такие, как прокуратура, которая выполнила лишь 18% наших рекомендаций. Мы готовим встречу с новым руководством прокуратуры, чтобы обсудить наше дальнейшее сотрудничество и улучшить ситуацию. В целом, я регулярно общаюсь с бизнесом и вижу первые ростки, которые располагают к умеренному оптимизму.
Подробности читайте на УНИАН: http://economics.unian.net/other/1383141-algirdas-shemeta-ya-esche-ne-videl-v-svoey-dolgoy-praktike-chtobyi-tak-shiroko-ispolzovalos-ugolovnoe-pravo-po-otnosheniyu-k-biznesu.html
