Генеральный прокурор Юрий Луценко недавно дал поручение силовикам сперва запрашивать необходимую информацию, прежде чем проводить обыск, а также не использовать “балаклавы” и оружие. Какова здесь ваша заслуга?
Этому предшествовала длительная работа и с Генеральной прокуратурой, и с правительством и представителями президента. Перед подписанием этого письма была встреча президента и премьер-министра с бизнесом, где вопрос нарушений и злоупотреблений силовиков поднимался жестко. Эти усилия привели к подписанию соответствующего письма, которое действительно запрещает сотрудникам Генпрокуратуры использовать “балаклавы” и оружие при обысках компаний. Требуется изначально обратиться с просьбой добровольно предоставить документы и другие материалы, и только если бизнес не сделал этого, прибегать к обыску. Также письмо предусматривает видеофиксацию действий при обыске, разрешение на присутствие адвокатов, когда проводятся следственные действия. Есть отдельное упоминание об изъятии серверов – их позволено изымать только в том случае, если сам сервер является фактажом в уголовном производстве.
Важно, что эти положения распространяются не только на прокуроров, но и на другие следственные органы как полиция, СБУ или налоговая милиция. Это важный этап, но все зависит от того, как это будет выполняться на практике.
Жалобы на нарушения этих указаний уже поступали?
О результатах говорить пока рано – письмо подписано 5 октября. Сейчас поступают жалобы по предыдущим периодам. Но на нарушения наша реакция будет незамедлительной. Договорились о прямой связи с руководством Генпрокуратуры.
Кто из правоохранительных органов вызывал больше беспокойства у бизнеса на момент этой договоренности? Например, летом вы говорили об СБУ, которая по динамике обращений к вам опередила постоянного лидера – Государственную фискальную службу.
Надо признать, что наибольшее количество жалоб продолжает приходить на ГФС. В третьем квартале был скачок, связанный с проблемой автоматической регистрации налоговых накладных. Если исключить этот фактор, то количество обращений на фискалов в третьем квартале сокращалось. А вот среди правоохранительных структур трудно выделить кого-нибудь. Увеличилось в прошлом квартале количество жалоб на СБУ, Нацполицию. По прокуратуре динамика не изменилась по сравнению со вторым кварталом. В целом количество жалоб на силовой блок в третьем квартале возросло значительно. Причины разные, но одна из них – бизнес поверил, что так можно возобновить справедливость. Стал меньше бояться обращаться. Раньше опасались, что обращение на СБУ чревато от силовиков какими-то действиями. Но предприниматели увидели результат нашего вмешательства и стали чаще обращаться. Я надеюсь, что в связи с письмом, количество жалоб на правоохранительные органы сократится, так как больше всего таких – на нарушения в ходе следствия.
Ваша инициатива – создание Всеукраинской сети добропорядочности и комплаенса – это заход с другой стороны, когда бизнес вырабатывает внутри себя какие-то правила против коррупции? Будет ли это дополнительной антикорупционной гарантией, в том числе для правоохранительных органов?
Коррупция имеет две стороны: спрос и предложение. И большинство усилий до сих пор было приложено к спросу. Некоторое время назад я начал замечать, что многие бизнесы говорили о желании открыть новую страницу, придерживаться законов, вводить у себя соответствующие процедуры. Это нам позволило предложить создать Всеукраинскую сеть добропорядочности. Пару лет назад такая инициатива не имела бы успеха. А сегодня членами сети стали 42 компании, и это – на первых порах. Надеемся на дальнейшее расширение – за первый год в сети хотим видеть до 100 компаний. Принцип прост: начни с себя. Если компания вводит высокие стандарты добропорядочности, то она меньше подвержена атакам извне. Любой промах бизнеса может стать поводом давления на него, поводом для уголовных производств. Цель сети – помочь бизнесу с порядком оценки рисков, проверкой поставщиков, покупателей, с порядком процедуры закупок. С тем, как проводить закупки, как действовать с посредниками. Не секрет, что часто коррупция идет через посредников – не само промышленное предприятие несет взятку кому-то. Этим занимается юридическая контора или таможенный брокер. А члены сети обязались распространять эту идею в своих кругах и в целом в бизнес-сообществе, чтобы создать такую критическую массу…
А какова критическая масса?
Трудно сказать. Если будет несколько сотен компаний, которые отвечают высоким стандартам…
Когда вы запускали сеть, рассчитывали, что будет около 40 компаний?
В Литве аналогичная организация действует уже 10 лет и состоит из 65 участников. С другой стороны, украинская сеть делает первые шаги. Все члены организации обязались распространять эту идею. Конечно, есть и другой фактор – бизнес сам вносит часть финансовой поддержки. Мы с самого начала так решили, и это было одним из требований доноров – Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР) и Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Взносы составляют от EUR300 для малого бизнеса до EUR3 тыс. для большого в год. Некоторые компании, которые могли бы быть членами, отказались из-за условия о членских взносах. Это тоже фактор, но серьезная структура должна обладать финансами. Доноры ставят задачу: чтобы одна треть финансирования была от членов сети, две трети – от доноров. Через два года ситуация должна перевернуться: треть средств – донорские, две трети – членские взносы. А через пять лет организация должна полностью себя содержать.
Привлекательность сети – не только использование логотипа. Участие в такого рода организациях делает компанию более привлекательной для международных инвесторов. Это увеличивает доверие к компании. ЕБРР объявил, что готов при кредитовании участников сети, которые будут придерживаться этих стандартов, проводить проверки по упрощенной процедуре, и возможны меньшие проценты по кредитам. Если компания достигла самого высокого уровня, то после сертификации третьим лицом она может использовать логотип сети для маркетинга. Международная практика показывает, что из трех баночек кетчупа разных производителей покупатель выберет продукт той компании, которая ведет себя честно.
Если у них будет одинаковая цена. А если конкурент продолжает платить и может себе позволить сократить цену на 20-30%… Практика с международными почтовыми пересылками, автомобилями с еврономерами показывает, что общество скорее ратует за более дешевые товары, нежели за честный бизнес.
Но и общество нужно обучать. По разным оценкам от 35% до 40% экономики находится в тени. Не собираются налоги – нельзя повысить пенсии так, как хотелось бы. Нельзя обеспечить хорошее социальное страхование или медицинские услуги. Это все взаимосвязано. Для общества полезнее, если большая часть бизнеса работает по правилам. Одна из задач Всеукраинской сети добропорядочности – создать одинаковые условия для ведения бизнеса. Сеть должна способствовать созданию партнерских взаимоотношений с отраслевыми организациями. Это сложно. Мы не наивные, не ждем, что завтра все изменится. Но сейчас наступил момент, когда можно и нужно продвигать такое мышление, чтобы, в конце концов, в Украине стало модно и экономически выгодно вести бизнес по-честному.
А не может быть так, что продолжением этих начинаний станет создание третейского суда? Ведь вы – посредник между бизнесом и властью, но мы понимаем, что часто эти конфликты вызваны другим бизнесом.
Мы не можем решить все проблемы страны. Для этого существуют другие инициативы. Инициатива создания третейских судов в стране пока не реализована. Но есть много ассоциированных структур, способных серьезно заняться этим делом и превратить третейские суды в организации, к которым есть доверие и через которые решаются споры уже между компаниями. Задача бизнес-омбудсмена – помочь защитить законные интересы бизнеса перед государством, местными органами власти, государственными предприятиями. Это о взаимоотношениях “государство-бизнес”, а не “бизнес-бизнес”.
В чем ключевое отличие Всеукраинской сети добропорядочности от Европейской бизнес ассоциации, Американской торговой палаты, Союза украинских предпринимателей? Ведь они провозглашают те же принципы: “белый” бизнес, честная конкуренция…
Сеть предусматривает очень четкие правила, которые нужно внедрить. Декларировать – мало. Мы смотрим по факту. Компания, которая собирается вступить в сеть, должна заполнить опросник самооценки из 60 вопросов. Некоторые из них идут внутрь предприятия. Мы берем за основу международный добровольный антикоррупционный стандарт ISO37001, который был утвержден в ноябре 2016 года. Правда, несколько снижаем планку, так как украинскому бизнесу достичь такого уровня непросто. Когда бизнес пройдет все процедуры, ему будет намного проще получить сертификат по международному стандарту.
По рейтингу экономической свободы, Украина не показала большого прогресса. На ваш взгляд, с чем это связано?
Для меня самый важный рейтинг – Индекс глобальной конкурентоспособности (Global Competitiveness Index (GCI). По этому рейтингу Украина поднялась на четыре позиции (Украина за 2014-2015 годы потеряла суммарно девять позиций в Индексе глобальной конкурентоспособности Всемирного экономического форума (ВЭФ), но отыграла четыре позиции за 2016 год и поднялась на 81-е место из 137 стран – ИФ). Это подтверждается и другими исследованиями. Например, недавно проект “Лев” USAID обнародовал результаты исследования делового климата малого и среднего бизнеса. Индекс в 2016 году вырос на пять пунктов в сравнении с 2015 годом. Тенденция показывает улучшения. Согласно сентябрьскому опросу Европейской бизнес ассоциации, 86% ее участников выразили готовность увеличивать производство и расширяться в Украине. Но для ускорения улучшений нужно довести некоторые реформы до конца. Остро стоит вопрос нарушений правоохранительных органов. К слову, мы разработали изменения в Уголовно-процессуальный кодекс, которые сейчас обсуждаются в экспертной группе при Минюсте. Сейчас обсуждается в правительстве нами предложенное постановление об урегулировании вопроса санкций по международной торговле…
Нацбанк объявил о возможном принятии закона о валюте, который отменяет, в частности, эти санкции.
Закон требует времени. Мы же предлагаем упорядочить этот вопрос правительственным постановлением. А параллельно работать над законом, чтобы полностью либерализовать внешнюю торговлю. Пока такие реформы не доведены до конца, Украина не может быстро двигаться вверх по разным рейтингам.
Насколько системная проблема с автоматическим возмещение налога на добавленную стоимость (НДС), с автоматической системой блокировки налоговых накладных?
В самой системе крутятся миллионы налоговых накладных. Блокировка касается нескольких десятых процента, по последним цифрам – 0,3%. В процентном соотношении это немного, однако по количеству из миллионов — это около 200 тыс., значительные числа. По прежней системе бизнес не получал возмещения НДС, которое у него накопилось. Теперь мы говорим о конкретной налоговой накладной. Жалоб относительно блокировки налоговых накладных стало больше. Это жалобы от малого и среднего бизнеса. Вместе с тем по возмещению НДС количество обращений резко сократилось. То есть новая система решает проблемы с возмещением НДС. Однако в ней есть недостатки. В связи с этим мы уже подали свои предложения в Министерство финансов об улучшении работы системы.
Какие?
Например, включить технологические таблицы, которые показывают приобретенные материалы и проданные товары, в сам алгоритм программы. Чтобы система распознавала: если купили древесину – продали стул, то это не “скрутка”, а нормальная производственная деятельность. Мы также предложили Минфину создать “люфт” в 5-10% несовпадений, которые не считались бы рискованной операцией. Если это будет сделано, проблемы производственных предприятий были бы устранены. Следует более точно сфокусировать критерии риска. Также предлагаем обязать комиссии четко указывать причину блокировки. Часто они указывают на обширную статью Налогового кодекса, и понять причину блокировки сложно. Закон предусматривает четкие сроки на рассмотрение комиссией жалобы. Если ГФС не успевает, накладную предлагаем регистрировать автоматически, а не в ручном режиме, как сейчас. Некоторые правки были уже внесены.
С началом сезона сбора урожая правительство ввело антирейдерские штабы. Насколько действенный такой подход?
Наш последний системный отчет посвящен проблемам рейдерства. В настоящей ситуации владелец недвижимого имущества информируется SMS-сообщением об изменениях в реестре, но это не предусмотрено для владельцев корпоративных прав. Еще одна проблема: когда права восстанавливаются, правоохранители не берутся выяснять, кто был зачинщиком и соучастником. А наказуемость – лучшая профилактика. Что же касается антирейдерских штабов, мой заместитель входит в соответствующую группу. Это не помешает. Согласно нашим рекомендациям Минюсту и правоохранительным органам по предотвращению рейдерства, часть положений касаются изменений в законодательстве, а часть можно решить подзаконными актами.
А сама апелляционная комиссия – действенный орган? На нее есть жалобы?
Мы дали предложения, где мы видим недостатки в ее работе. Она может мониторить и анализировать действия регистраторов, нотариусов, но этот анализ должен быть публичным. В целом такой досудебный механизм решения позволяет бизнесу быстрее и с меньшими затратами восстановить свои права, чем через суд. Поэтому мы за такую структуру, а изменения позволят ей работать более эффективно.
Ваше видение Службы финансовых расследований (СФР): кому она должна быть подчинена?
СФР не должна подчиняться Государственной фискальной службе и Министерству внутренних дел. А кому будет подчиняться среди органов власти, это не такой уж важный вопрос. С моей точки зрения, наиболее эффективно было бы подчинить ее правительству или Министерству финансов. Мы очень поддерживаем ее создание. В Службе финансовых расследований следует сосредоточить расследование всех экономических преступлений. Часто бизнес даже не знает, кто к ним приходит с обысками, так как и СБУ, и МВД, и другие силовые органы наделены такими полномочиями. Не знаешь, с какой стороны проблема нагрянет. Концентрация в такой службе высококвалифицированных сотрудников с хорошей зарплатой стала бы залогом успеха структуры.
В последнее время намечается тенденция к отмене дерегуляции. Называют разные аргументы: трагедия в Одессе, Соглашение об ассоциации с ЕС, где вводятся более высокие требования по определенным отраслям. Видите ли вы такую тенденцию?
Количество жалоб на регуляторные и контролирующие органы увеличивается, поэтому мы и решили посвятить следующий отчет эффективности реформы контролирующих органов. Результаты планируем огласить в январе. Мораторий на проверки не может действовать постоянно, это временная мера. Есть много секторов, где отсутствие контроля жизненно опасно. Однако это должно быть цивилизованно. Следует изменить философию контролирующих органов. В первую очередь, они должны помочь бизнесу придерживаться этих стандартов.
Многие регуляторные органы на местном уровне создают противодействие. Децентрализация как-то влияет на вашу работу?
Децентрализация – правильный шаг. Но нужно удерживать баланс прав и обязанностей тех, к которым новые полномочия переходят. В последнем квартале количество жалоб на органы местного самоуправления увеличилось в 2,5 раза по сравнению со вторым кварталом. В некоторых случаях новыми полномочиями злоупотребляют на местном уровне. Предпоследний наш отчет как раз был посвящен проблемам местного самоуправления. Некоторые из наших рекомендаций были выполнены, однако далеко не все. Одна из важных – обеспечить надзор над законностью принимаемых решений, особенно коллегиальными органами. Например, часто бизнес жалуется, что местные советы принимают явно противозаконные решения. Отменить его можно только через суд. Пока пройдешь все инстанции, можно и бизнес потерять. Для удержания баланса местной и центральной власти необходим орган, ответственный за то, чтобы местные органы власти соблюдали закон. В Украине было предложение о принятии закона о префектах, однако он завис. Необходимость такой функции есть. Децентрализацию следует сопроводить надзорной функцией.
Спустя 3,5 года после Революции достоинства в случае, если компания подвергается “наезду” со стороны госорганов, что бы вы посоветовали ей в порядке приоритетности: обращаться к бизнес-омбудсмену, в суд, в посольство и Международные финансовые организации (МФО), в бизнес-ассоциации, к политическим партиям и добровольческим батальонам или продавать бизнес и эмигрировать?
Я нахожусь в конфликте интересов в этом вопросе, но все-таки отвечу: предлагаю обращаться в Совет бизнес-омбудсмена. У нас уже есть история работы с бизнесом по самым разным вопросам – чуть ли не со времен Революции достоинства. После завершения каждого дела просим бизнес оценить нашу роботу. И 95% оценивает ее положительно. Госорганы выполнили 87% наших рекомендаций. Есть большая вероятность, что если бизнес обратится к нам, то его проблема будет решена цивилизованным путем, а не теми способами, которые были популярны раньше, а в некоторых слоях распространены и до сих пор.
Оригинал статьи доступен по ссылке: http://bit.ly/2yIrelK
